Вооруженный конфликт в Мьянме: Почему буддисты вытесняют мусульман. Лидер буддийских монахов мьянмы передал обращение из подполья Убит лидер буддистов
Когда Су Чжи было 15, ее мать, игравшую видную роль в политической жизни страны, назначили послом в Индии. Четыре года Су Чжи провела в Нью-Дели. The New Yorker пишет, что там девушка приобрела акцент индийской элиты и привычку всегда держать спину прямой. В 1964 г. она уехала изучать философию, политику и экономику в Оксфорд. Там они повстречались с будущим мужем, Майклом Арисом. Позже он стал профессором тибетологии в Оксфорде, сама Су Чжи написала немало статей о Бутане и Непале.
Но поженились они только в 1971 г. Получив диплом, в 1969 г. Су Чжи уехала в Нью-Йорк к подруге семьи. Около двух лет она работала в ООН помощником секретаря консультативного совета по административным и бюджетным вопросам. Ребекка Фрейн, по сценарию которой Бессон снял фильм, нашла 187 писем Су Чжи к жениху. «Я не ожидала обнаружить такую великую историю любви в наши времена», – рассказывала Фрейн The Telegraph.
В 1973 г. у пары родился сын Ким (в честь героя одноименного романа Редьярда Киплинга), в 1977 г. – Александр. Супруги много путешествовали – Су Чжи служила референтом МИД Бутана, была аспирантом института IIAS в Шимле (Индия). Одной из самых запоминающихся стала работа в 1985–1986 гг. приглашенным преподавателем в центре исследований Юго-Восточной Азии Киотского университета. Японская газета The Mainichi Shimbun пишет, что выходные Су Чжи посвящала поискам информации о жизни отца, в том числе встречалась со знавшими его бывшими военными. На страницах The New Yorker Су Чжи вспоминала, как бывший инструктор отца рассказывал ей, чем тот отличался от других солдат. Во-первых, старался как можно больше читать (остальные к концу дня валились с ног от усталости и думали, как бы поспать). Во-вторых, старался досконально разобраться в каждом вопросе и выработать свое мнение, а не заучивать механически утверждения наставников.
Поездка на четверть века
По словам Ариса, Су Чжи в начале их романа предупредила, что в один прекрасный день может уехать на родину. Но The New Yorker цитирует воспоминания знакомого Су Чжи, навещавшего ее в 1986 г. в Оксфорде. Она была неплохо осведомлена о ситуации в Бирме (Су Чжи сотрудничала с правительством Бирмы в изгнании – национальным коалиционным правительством Бирманского союза, заседавшим в американском городе Роквилле), но не выказывала никакого стремления вернуться домой: «Она была домохозяйкой, вела исторические исследования, добивалась научной стипендии».
Но в 1988 г. в оксфордской квартире раздался звонок: мать Су Чжи перенесла инсульт и госпитализирована. «Су Чжи положила трубку и немедленно начала собирать вещи, – цитирует Ариса FT. – У меня возникло предчувствие, что наша жизнь навсегда изменится». Через два дня Су Чжи уже была в центральной больнице Рангуна. Сюда же свозили многих протестующих против власти.
Основная религия Мьянмы – буддизм. Но на северо-западе страны проживает около миллиона мусульман-рохинджа. Многие считают их нелегальными мигрантами из Бангладеш и требуют от властей прогнать их обратно. Историки считают, что рохинджа стали активно расселяться в Мьянме в XIX в. после завоевания страны Великобританией. Нынешнее обострение началось 25 августа. Рохинджа рассказывают о нападении военных на мирных жителей, военные же обвиняют в провокации конфликта радикальные группировки, которые атаковали первыми и убили более 400 солдат.
В сентябре 1987 г. президент Не Вин объявил, что из обращения выводятся банкноты номиналом 100, 75, 35 и 25 кьятов. Как поклонник нумерологии, он оставил только 45 и 90 кьятов – они делились на счастливую девятку. Поднялась волна протестов, движущей силой которой были студенты. Несмотря на жесткие меры подавления, беспорядки продолжались. Очередная вспышка случилась 8 августа 1988 г. – события получили название «восстание 8888». Их-то и застала Су Чжи. Августовским утром она произнесла свою первую длинную речь перед толпой, собравшейся у пагоды Шведагон – 98-метровой позолоченной ступы в Янгоне.
Хотя на площади было, по разным оценкам, от 300 000 до 1 млн человек, Су Чжи отнюдь не выглядела оробевшей, пишет FT. За ней висел потрет ее отца. Речь она начала с просьбы о минуте тишины в память о застреленных и замученных 3000 протестующих. «Как дочь своего отца, я не могу оставаться равнодушной к происходящему», – начала она выступление и назвала события «второй схваткой за национальную независимость». Так началась история основания Су Чжи партии Национальная лига за демократию (НЛД).
В сентябре 1988 г. на смену генералу Не Вину к руководству страны пришел Государственный совет по восстановлению законности и правопорядка (SLORC) под началом генерала Со Маунга. Хунта попыталась выпустить пар, посадив Су Чжи под домашний арест (она объявила голодовку, чтобы ее, как соратников, отправили в тюрьму, но безрезультатно, пишет FT: видимо, власти не решились на жесткие меры по отношению к дочери национального героя) и проведя парламентские выборы. Но на них НЛД неожиданно получила около 80% кресел. Военные выборы не признали.
Су Чжи сидела дома под арестом до 1995 г. Ее вдохновляли мирные протесты Мартина Лютера Кинга и Махатмы Ганди, пишет ВВС. Поэтому, освободившись, она стала агитировать за невооруженное сопротивление, говоря о необходимости мирных демократических реформ и свободных выборов. Нельзя сказать, что ей отвечали тем же. Так, 10 ноября 1996 г. автоколонну, в которой ехали члены НЛД, атаковало около 200 человек. Все обошлось ущербом для техники, ни один человек не пострадал, пишет The New York Times. Су Чжи заявила, что это были люди, которым заплатила хунта. Официальное расследование не привело к результатам.
Власти пытались воздействовать на Су Чжи и другими методами. Когда она попала под домашний арест, муж периодические ее навещал, но сыновьям, которым на момент ее отъезда из Оксфорда было 11 и 15 лет, визы не давали. На Рождество 1995 г. они виделись в последний раз. Через год у мужа нашли рак простаты – и власти Бирмы тут же отказали в визе и ему. Однако дали понять, что Су Чжи в любой момент вольна покинуть страну, но вряд ли ей удастся въехать обратно. Су Чжи отказалась. Арис скончался в Великобритании в 1999 г., так и не увидевшись с женой.
Второй арест
В 2000 г. последовал второй домашний арест Су Чжи – в наказание за попытку поехать во второй по величине город страны Мандалай. Через два года она получила ограниченную свободу передвижения, но ненадолго. В мае 2003 г. на автоколонну, где ехала Су Чжи, снова напали. На этот раз деревянные дубинки, железные цепи и бамбуковые палки обрушились не только на мотоциклы и машины, но и на людей, пишет The Guardian. Количество погибших, по разным оценкам, – от четырех до нескольких десятков человек. Но водитель смог увезти Су Чжи от разъяренной толпы. Правда, через несколько километров их задержали представители власти, Су Чжи арестовали и отправили в тюрьму. Там она болела, а когда стало совсем плохо, пришлось перенести операцию, после чего ей и заменили в сентябре тюремную камеру на домашний арест. Закон позволял ограничить свободу на пять лет, но сроки продлевали под разными предлогами. Например, в 2009 г. сторонник Су Чжи американец Джон Йетто вошел к ней домой и, несмотря на просьбы уйти, оставался там несколько дней, чтобы привлечь внимание общественности к ее заключению. В итоге Су Чжи обвинили в нарушении условий домашнего ареста и приговорили еще к 18 месяцам пребывания дома. Когда в 2005 г. хунта предложила Су Чжи поездку на могилу отца (у семьи была традиция – в день его убийства возлагать цветы на могилу), она отказалась сама.
Но затем Су Чжи позволили принимать гостей, и она воспользовалась этим правом. К ней заезжали иностранные журналисты и местные высокопоставленные чиновники, порой даже руководители НЛД. Су Чжи рассказывала ВВС, что дома она училась играть на пианино, изучала японский, медитировала, читала. Открыла для себя творчество британского поэта Альфреда Теннисона (1809–1892): «Может быть, виной тому возраст, но я стала куда более падкой до поэзии, нежели до прозы». По 5–6 часов в день она слушала радио, пытаясь понять, что происходит в стране, пишет Time.
Либеральные реформы и путь наверх
В 2008 г. режим в Мьянме начал смягчаться. Хунта предложила новую конституцию – по ней военным отходило четверть мест в парламенте, остальные должны были заполняться через выборы, пишет The Independent. На следующий год генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун был с визитом в Мьянме, обсуждал демократические реформы и освобождение оппозиционеров. Уезжая, он во всеуслышание пожалел, что ему не позволили навестить Су Чжи.
В ноябре 2010 г. та была отпущена из-под ареста – через неделю после того, как в стране прошли парламентские выборы, в которых НЛД в знак протеста отказалась принимать участие, отмечает FT.
Государство в Юго-Восточной Азии
Население (2016 г.) – 52,9 млн человек.
Показатели экономики (2016 г.):
ВВП – $67,4 млрд,
инфляция – 9,3%,
безработица (по методологии МОТ) – 0,8%,
экспорт товаров – $11 млрд,
импорт – $16,6 млрд,
государственный долг
(оценка МВФ) – 35,8% ВВП.
«В стране происходит множество событий, которые люди из внешнего мира, видимо, не замечают, – говорила газете FT Су Чжи. – На следующий день после освобождения я сказала, что намерена создать социальную сеть людей, борющихся за демократизацию, и дело пошло. Я обнаружила существование множества мелких групп повсюду, каждая действовала по-своему. А теперь они начинают объединяться в единое целое». У хунты было большинство в парламенте, но Су Чжи заявляла: «Нам нужно работать вне парламента, как раз этим и попытается заняться наша сеть».
В марте 2011 г. президентом Мьянмы стал генерал Тейн Сейн. Он удивил всех либеральной повесткой – политические заключенные были освобождены, цензура снята, а выборы стали свободными. Су Чжи начала много путешествовать не только по родной стране, но и за рубежом. Побывала в Осло, где получила присужденную ей еще в 1991 г. Нобелевскую премию мира, в Вашингтоне, где конгресс в 2008 г. наградил ее высшим знаком отличия – золотой медалью, в Риме, чьим почетным гражданином была названа еще в 1994 г. В Великобритании ее принимали как будто она глава государства, отмечает FT.
В 2015 г. ее партия победила на парламентских выборах – но Су Чжи не стала президентом: у двух ее сыновей иностранное гражданство. Первый пост занял ее соратник Тхин Чжо. Но Су Чжи заметила, что сама она будет «над президентом» и «принимать правильные и важные решения», пишет FT. Специально для нее был создан пост государственного советника, де-факто она является главным лицом страны. У нее нет ни соперников в партии, ни преемников, утверждает FT.
Подпорченный имидж
«Мы только начинаем учить мир бирманской демократии», – говорила Су Чжи FT два года назад. А еще раньше отмечала: «Люди все чаще хотят принять участие [в политике]. Помогают налаженные связи. Вы чувствуете себя крайне одиноким, если кто-то вас избивает и никто об этом не знает. Но если полиция избила вас и вы немедленно можете выйти в СМИ и люди начнут широко обсуждать происходящее с вами и говорить о вас, это поддерживает».
Это сейчас и происходит с рохинджа. Конфликт тлеет, периодически разгораясь, уже 70 лет. Но чем дальше, тем больше благодаря современным средствам связи появляется о нем информации и тем внимательнее за происходящим следит весь мир.
Не успела Су Чжи обрести свободу, как на Западе ее уже начали критиковать за то, что она отказывается поддерживать рохинджа, пишет FT. Газета делает вывод, что Су Чжи не в силах сдерживать военных, все еще имеющих большую власть в стране. Но главная претензия к ней: она даже не делает заявлений, которых ждут правозащитники. «Ее моральный долг высказать свое отношение, – настаивает в разговоре с FT У Чжо Вин из Human Rights Network Бирмы. – К сожалению, она не только встала на сторону военных, она поддерживает пропаганду».
Су Чжи повторяет официальную позицию, согласно которой рохинджа – «бенгальские националисты», которых подбивают бунтовать террористы. Она обвиняет СМИ в создании «айсберга дезинформации» и публикации «поддельных фотографий, сделанных за пределами Бирмы», ради того, чтобы создать напряженность в обществе и содействовать интересам террористов.
Ее миролюбивые заявления довольно размытые: «Мы должны заботиться о наших гражданах, мы должны заботиться обо всех, кто находится в нашей стране, независимо от того, являются ли они нашими гражданами». Но у многих рохинджа нет гражданства. В прошлый четверг Су Чжи заявила: «немного необоснованно» ожидать, что ее правительство решит проблемы Ракхайна всего через 18 месяцев после прихода к власти.
Петиция с призывом лишить Су Чжи Нобелевской премии мира набрала на change.org более 400 000 голосов. Правда, секретарь норвежского Нобелевского комитета Улав Ньёльстад заявил АР, что такой шаг не предусмотрен регламентом.
20/09/2017
Кто бы еще месяц назад мог подумать, что на Дворцовой площади мусульмане попытаются провести несанкционированный митинг в поддержку мусульман Мьянмы. Что же происходит в Бирме (страна сменила название с Бирмы на Мьянму в 1989 году)? – спросили мы у одного из немногих российских специалистов по бирмановедению, профессора Восточного факультета СПбГУ Рудольфа ЯНСОНА.
- Для начала объясните - почему вы стали бирманологом пятьдесят лет назад?
- В 1957 году, когда я поступал в университет, была колоссальная мода на Индию. На Востоке шел процесс деколонизации, который СССР, естественно, активно поддерживал. Индия и Бирма были в числе первых освободившихся стран, благодаря чему они стали популярными у нас, особенно Индия. На индийское направление в университет принимали только после армии, поэтому я пошел на бирманское и ничуть не пожалел. В общей сложности я прожил там 8 лет, начиная с 1961 года. В первой поездке я сопровождал там космонавта Титова. Потом работал в посольстве. Наши отношения с Бирмой тогда были исключительно теплые, наш посол мог запросто встретиться с тогдашним премьер-министром Бирмы У Ну. А три главных подарка Бирме от Советского Союза - госпиталь, технологический институт и гостиница - до сих пор работают.
- И Бирма уже тогда была буддистской, а штат Аракан, где сейчас происходят волнения, - мусульманским?
- Аракан не штат, а скорее национальный округ. Один из пяти. Это испокон бирманская территория. Если современная Бирма насчитывает примерно 11 веков, то Араканское государство появилось еще раньше. Британцы в конце позапрошлого века присоединили Бирму к Индии и стали управлять Бирмой, так сказать, индийскими руками. Потом те же британцы разделили Индию по религиозному признаку, и получились Индия, Пакистан и Бангладеш. Аракан территориально близок к Бангладеш. Отсюда - большое количество мусульман в Аракане. Бирманцы считают, что араканцы - бенгальцы, а сами они говорят: нет, мы особый народ, рохинджа, наш язык - не диалект бенгальского, как считают бирманцы, а самостоятельный язык.
- И в чем корень конфликтов между рохинджа и буддистами?
- Рохинджа говорят: мы здесь живем всю жизнь, как и наши предки, у нас свой язык, а у нас даже избирательных прав нет.
- Это так?
- Их и правда нет. Дело в том, что в Бирму все время идут волны миграции. Бангладеш - перенаселенное государство, а Бирма - нет. Туда, в Аракан, шли волны людей, хотя сейчас, когда начались волнения, многие устремились обратно. Араканцы - в Бангладеш, бирманцы - в собственно Мьянму. А власти Бирмы не хотели давать араканцам избирательные права, потому что не могли определить, кто перед ними - исконный житель страны или бенгалец, который только вчера приплыл в Бирму на своем плотике.
- У них что - никаких документов нет? Подтверждающих личность или собственность.
- Никаких. А собственность - это хижины из бамбука, которые то и дело поджигают, но их довольно быстро строят заново. Так вот, пока у власти в Мьянме была хунта, настоящая, военная, не было нормальных выборов, и никто не обращал внимания на эту дискриминацию. Но начался процесс демократизации, случились настоящие выборы, и пошли протесты. Араканцы напали на 30 полицейских постов, отобрали оружие. Бирманцы уж на что миролюбивый народ, но вынуждены были ответить. И армия начала зачистку араканских сел. Были и убийства, и грабежи, и изнасилования, война есть война. Страшно, конечно, читать, как против вооруженных регулярных войск выходят селяне с мачете и дубинками. Они защищают свои дома. А военные, будь они трижды буддисты, обязаны выполнять приказ и громить деревни. Вот они и громят.
- Но там же не только армия в погромах участвует?
- Буддисты восстали после того, как мусульманин изнасиловал бирманскую женщину. Потом появился лидер - буддийский монах Вирату - и стал призывать выгнать всех мусульман в Бангладеш, а тех, кто останется, жестко призвать к порядку. У него нет политического ресурса, он простой монах, но он очень популярен в Бирме, на его проповеди приходят тысячи людей. Власти пытаются привлечь его к порядку, но посадить его не могут, не за что. Да и опасно: в стране 90 процентов населения - буддисты. Нельзя так просто притеснять монахов: начнутся волнения. И потом, нынешнее правительство провозгласило строительство демократии, и арест за проповеди этой линии противоречит.
- А раньше конфликтов у властей с буддийскими монахами не было?
- У бирманцев уже были болезненные случаи столкновения властей с монахами. Например, лет десять была так называемая Шафрановая революция. Название такое - по цвету монашеской робы. Формальным поводом для недовольства было повышение цен на бензин. Хотя монахи, возможно, не были основной движущей силой, просто их подстрекали и направляли разные оппозиционеры, а потом армия проводила в монастырях обыски, находила там антиправительственную литературу, которую монахам иметь запрещено, и сажала их в тюрьмы. Мировое сообщество было этим фактом очень озабочено. Протест был подавлен, но реформы все же пришлось провести.
- Какое дело монаху до того, сколько стоит бензин?
- Во-первых, они много ездят с проповедями. Во-вторых, буддийский монах вовсе не уходит из мира. Там каждый мужчина стремится побыть какое-то время монахом. Просто бреет голову, надевает оранжевую робу и приходит в монастырь. Недавно вот экс-президент на две недели стал монахом, и это было воспринято с восторгом.
- Кто сейчас реально руководит Бирмой?
- Номинальный лидер - президент Тхин Джо. А истинный лидер - Аун Сан Су Чжи. Она лауреат нобелевской премии мира. По должности - государственный советник, но во всех странах ее принимают как главу государства. Дочь национального героя, который много сделал для независимости Мьянмы. Она была лидером оппозиции, когда правила хунта, сделала много для демократизации государства, но 15 лет пробыла под домашним арестом. Хотя ей предлагали уехать в Англию, она не уехала. Не скрою, мне очень нравится эта женщина.
Как же так получилось, что хунта разрешила демократические выборы да еще допустила, чтобы эта Аун Сан Су Чжи на них победила?
- Во-первых, президентом она так и не стала. В Конституцию внесли поправки, согласно которым президентом не может стать человек, у которого муж или дети - граждане другого государства, а у Су Чжи дети - британские подданные. Надо, чтобы 51 процент парламента проголосовал против этого пункта, и тогда его отменят, а парламент там устроен хитро, в нем 25 процентов мест закреплено за теми же военными, еще сколько-то за нацменьшинствами и так далее. В общем, через парламент этот закон не отменить, и пока Су Чжи там неформальный лидер. А выборы - мне кажется, хунта была просто вынуждена проводить демократические реформы. Из-за военного режима против Бирмы были назначены санкции. Четыре государства, правда, на них наплевали: Китай Япония, Корея и Таиланд. И видя безвыходное положение Бирмы, стали грабить страну.
Китай вложил туда уйму денег, за счет которых Бирма и выживала, но очень скоро бирманцы почувствовали, что утрачивают свой суверенитет. А это был их главный жупел - независимость, ради которой все готовы были сплотиться. К примеру, на одной бирманской реке китайцы строили ГЭС, вся энергия, как планировалось, должна была идти в Китай, а проблемы с экологией доставались бирманцам. Не только с экологией, но и с экономикой, потому что большая территория со своим укладом была бы просто потеряна - для проживания, для сельского хозяйства. Бирманцы возмутились, китайцы сказали: мы не позволим обижать наших бизнесменов… И стало очевидно, что надо выходить из международной изоляции, чтобы не быть зависимыми от одного сильного соседа.
Народ тоже требовал демократических реформ, поскольку демократизация в его представлении была связана с повышением уровня жизни.
- И как - повысился уровень?
- В городах - безусловно. На каждом доме, даже камышовой хижине, спутниковая тарелка. Пиво везде продается, а раньше нам даже питьевую воду приходилось с собой возить. Правда, дороги все равно разбитые.
- Россия участвовала в антибирманских санкциях?
- Нет! У России почти не было торговых контактов с Бирмой. Что с нее взять, кроме риса? Вернее, так: там много фруктов, там прекрасная морская рыба, но чрезвычайно неразвита логистика, поэтому скоропортящиеся продукты оттуда доставлять невыгодно. Например, у меня был знакомый коммерсант, который хотел возить из Мьянмы манго, но тут нужно было прямое авиасообщение, а его так и не удалось наладить. То же самое с рыбой - ее в итоге экспортируют во Вьетнам, а уже вьетнамцы продают нам. Интересы Бирмы в России - это подготовка специалистов: айтишников, физиков-ядерщиков и инженеров. Ежегодно в российские вузы поступает около 400 студентов из Бирмы. Кроме знаний мы экспортируем в Мьянму оружие и авиатехнику.
Россия в этой истории что может сделать, кроме как проводить митинги мусульман, приуроченные к визиту Путина в Китай?
- Не думаю, что сможет как-то повлиять. Прекратить торговлю? Но тогда Бирма будет покупать самолеты у американцев - санкции-то сняты, - а наши производители останутся без денег. Потребовать отозвать консультантов? Но они не воюют, а просто сидят на военных базах и обслуживают технику.
- А может мусульманский мир заставить Китай как-то поубавить свои интересы в Бирме?
- Китай поддерживал Мьянму во времена санкций. Бирманцы это признают и постоянно выражают признательность Китаю за поддержку, в том числе и в нынешнем конфликте. Так что Китай пока что лучший друг Бирмы, хотя китайские бизнесмены и вырубают там леса, тянут газопровод через всю территорию и осваивают побережье Индийского океана с газоносными шельфами. То же самое делают корейцы, просто их меньше.
- Противостояние буддистов и мусульман в Мьянме не вчера началось?
- Большого противостояния никогда не было. Мусульманские храмы в Рангуне стоят, и ничего. В Бирме выходной день - мусульманский новый год, а у нас такого нет, хотя в России 10 процентов мусульман, а в Мьянме только 4%.
Буддистам вообще не интересны рохинджа. «Живите как хотите в своем закутке, и к нам не лезьте». Бирманские девушки не похожи на бенгальских: уж у них-то равенство полов было всегда. Среди бирманских женщин много известных писательниц, успешных бизнесвумен, не говоря уж о врачах и учителях. Бирманки с удовольствием выходят замуж за китайцев, но вряд ли посмотрят на бенгальца, разве что очень богатого. Впрочем, традиции у них тоже сильны: мужа девушке выбирают родители, интим до свадьбы - ни-ни. Разводов почти не бывает. Семьи многодетные.
- Так почему же сейчас начался конфликт?
- Когда началась миграция, коренные жители, конечно, испугались, что мусульманское население будет преобладать. Несчастная Аун Сан Су Чжи оказалась меж двух огней. Международные организации, скажем, Human Rights Watch, требуют от нее прекратить армейский беспредел, но в то же время требуют не трогать монаха Вирату. И никакое стороннее вмешательство не поможет. Что могут сделать международные комитеты? Развести стороны в пространстве, как в свое время разделили Индию и Бангладеш? Но там сейчас смешанное население, а отдавать Аракан бенгальцам никто не захочет.
- Значит, ехать в Бирму сейчас опасно?
- Только в район конфликта. Вообще, Мьянма - удивительная страна. Она не европеизирована, не испорчена, там сохранился настоящий восточный дух. Там все очень бедные и счастливые. У людей такие же минимальные потребности для счастья, как у северокорейцев, но они открытые, гостеприимные и очень миролюбивые.
До Кадырова за народность рохинджа заступился Эрдоган
Прозвучавшие в интернете Кадырова, воскресное стояние у посольства Республики Союз Мьянмы в Москве и массовый митинг в Грозном в защиту преследуемых в далекой стране мусульман неожиданно заставили россиян обратить внимание на малоизвестную широкий публике проблему.
На самом деле уходящее в историю противостояние в преимущественно буддистской Мьянме с гонимым мусульманским меньшинством давно вызывает озабоченность в мире – как на правительственном уровне, так и в правозащитной среде.
Что такое Мьянма? В свое время эта страна в Юго-Восточной Азии была известна как Бирма. Но местные жители это название не любят, считая его чужеземным. Поэтому после 1989 года страна была переименована в Мьянму (переводится как «быстрый», «сильный»).
Со времени получения страной независимости в 1948 году в Бирме велась гражданская война, в которой участвовали бирманские власти, коммунистические партизаны, повстанцы-сепаратисты. А если к этому взрывоопасному «коктейлю» добавить наркодельцов «Золотого треугольника», охватывавшего помимо Мьянмы еще Таиланд и Лаос, то станет очевидно, что ситуация на бирманской земле не символизировала тишь да гладь.
С 1962 и до 2011 года страна управлялась военными, а глава победившей в 1989 году оппозиционной Демократической Лиги, будущая лауреат Нобелевской премии мира До Аун Сан Су Чжи надолго оказалась заключена под домашний арест. Страна оказалась в довольно заметной изоляции от внешнего мира – в том числе в связи с западными санкциями. Но за последние годы в Мьянме произошли заметные изменения, были проведены выборы. И в прошлом году Аун Сан Су Чжи стала министром иностранных дел и государственным советником (де-факто премьер-министром).
В стране с населением в 60 млн человек, насчитывается более ста народностей: бирманцы, шаны, карены, араканцы, китайцы, индийцы, моны, качины и др. Подавляющее большинство верующих – буддисты, есть христиане, мусульмане, анимисты.
– Мьянма как многонациональная страна испытывает груз проблем подобного рода, – комментирует директор Центр АСЕАН при МГИМО Виктор Сумский. – Новым правительством страны делаются попытки урегулировать конфликтные ситуации, но по факту получается, что на первый план вышла именно проблема рохинджа...
Итак, кто такие рохинджа? Это этническая группа, компактно проживающая в мьянманском штате Ракхайн (Аракан). Рохинджа исповедуют ислам. По оценкам, их численность в Мьянме составляет от 800 тыс до 1,1 млн человек. Считается, что большая их часть переселилась на территорию Бирмы еще во времена британского колониального владычества.
Власти Мьянмы именуют рохинджа нелегальными иммигрантами из Бангладеш – и на этом основании отказывает им в гражданстве. Закон запрещал им рожать более двух детей. Власти пытались переселить их в Бангладеш – но и там их особо никто не ждал. Не случайно ООН называет их одним из самых преследуемых меньшинств в мире. Многие представители рохинджа бегут в Индонезию, Малайзию, Таиланд. Но ряд стран Юго-Восточной Азии – в том числе мусульманских – отказывается принимать этих беженцев, и суда с мигрантами разворачивают в море.
Во время Второй Мировой войны, когда Бирма была оккупирована Японией, в 1942 году произошла т. н. «араканская резня» между мусульманами-рохинджа, получивших оружие от британцев, и местными жителями-буддистами, поддерживавшими японцев. Десятки тысяч человек погибли, множество людей стали беженцами. Само собой, эти события не добавили доверия в отношения между общинами.
Время от времени в местах компактного проживания рохинджа вспыхивали серьезные трения, доходившие нередко до кровопролития. В то время как исповедующие буддизм бирманцы устраивают мусульманские погромы в Ракхайне, лидер тибетских буддистов Далай-лама призывал нобелевскую лауреатку Аун Сан Су Чжи поддержать представителей народности рохинджа. Высказывался в защиту бирманских мусульман и генсек ООН Пан Ги Мун. Не молчали по этому поводу и на Западе - и в Евросоюзе, и в США (хотя, конечно, в введенных в свое время против Мьянмы санкциях первую роль играла не проблема мусульманского меньшинства). А с другой стороны, проблему мусульман в Бирме в прошлые десятилетия активно использовали и различного рода теоретики «глобального джихада» - от Абдаллы Аззама до его ученика Усамы бен Ладена. Так что нельзя исключать и того, что этот регион может стать новой точкой конфликта, куда потянутся сторонники самых радикальных группировок джихадистского толка - как это произошло, скажем, на Филиппинах.
Ситуация особенно обострилась после того, как в октябре прошлого года десятки человек атаковали три мьянманских погранпоста, в результате девять пограничников были убиты. После этого в штат Ракхайн были введены войска. Более 20 тыс человек бежали в Бангладеш. В феврале 2017 года был опубликован доклад ООН , созданный на основе опросов беженцев: в нем приводятся шокирующие факты внесудебных расправ над рохинджа со стороны местных националистов, а также силовиков, групповых изнасилований и т. д.
Только за последние дни в Бангладеш бежали около 90 тыс. представителей рохинджа. Это случилось после того, как 25 августа повстанцы из «Араканской армии солидарности рохинджа» атаковали десятки полицейских постов и армейскую базу в Ракхайне. Последующие столкновения и военное контрнаступление унесли по меньшей мере 400 жизней. Власти обвиняют боевиков в поджогах домов и убийствах гражданских лиц, а правозащитники винят в том же армию. И еще до Рамзана Кадырова в защиту бирманских мусульман на прошлой неделе выступил турецкий президент Эрдоган, назвавший происходящее геноцидом, о котором «все молчат»...
После стихийного митинга мусульман у посольства Мьянмы в Москве в защиту единоверцев митинг прошел и в Грозном - в нем приняли участие около миллиона человек.
Противостояние в Мьянме между правительственными войсками и мусульманами-рохинджа для России неожиданно превратилось из внешнеполитического вопроса во внутриполитический. После массовых митингов российских мусульман и резких высказываний на эту тему главы Чечни Рамзана Кадырова стало очевидно, что могущественные группы влияния будут требовать от властей страны решительных шагов по осуждению властей Мьянмы. Однако занять столь однозначную позицию Кремлю крайне затруднительно. Во-первых, шаги России в отношении Мьянмы традиционно координируются с Китаем - ключевым союзником и спонсором этой страны. Во-вторых, Москва надеется и сама развивать военно-техническое и экономическое сотрудничество с Мьянмой - богатым природными ресурсами государством, входящим в АСЕАН.
Кадыров против шайтанов
Миллионный митинг в Грозном, на котором выступил глава Чечни, стал еще одним подтверждением того, что конфликт в Мьянме грозит стать для России внутриполитической проблемой. Рамзан Кадыров, выступил с непривычно жестким заявлением. «Если Россия будет поддерживать тех шайтанов, которые сегодня совершают преступления (в Мьянме.- “Ъ” ),- я против позиции России»,- сказал он в прямой трансляции в Instagram.
Участники акции в Грозном потребовали от президента РФ Владимира Путина «употребить весь свой авторитет для того, чтобы остановить геноцид мусульман в Мьянме». Досталось и лидерам США и европейских стран, которые «молча наблюдают за тем, как правители-буддисты убивают граждан своей страны только за то, что они исповедуют ислам». Главы духовных управлений соседних регионов - Ингушетии, Северной Осетии, Карачаево-Черкесии и Ставропольского края - на митинге поддержали чеченского лидера.
«Совет муфтиев России поддерживает проведенную в Грозном акцию в защиту многострадального народа рохинджа,- заявил “Ъ” заместитель председателя Совета муфтиев России, руководитель аппарата СМР муфтий Рушан Аббясов.- Она выражает мнение мусульман Северного Кавказа и всей России». При этом некоторые участники митинга, прошедшего накануне у посольства Мьянмы в Москве на Большой Никитской улице, высказывались намного более радикально.
В толпе звучали лозунги: «Буддисты - террористы», «Начнем с Калмыкии», а один из ораторов поклялся Аллахом, что начнет джихад в случае, если его требования не будут выполнены.
Требования демонстрантов были вполне конкретные - добиться официального осуждения со стороны властей РФ политики правительства Мьянмы в отношении мусульман-рохинджа.
Критиковать действия Нейпьидо (столица Мьянмы) в Москве, однако, не стали. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков лишь заявил, что лидеры России и Египта Владимир Путин и Абдель-Фаттах ас-Сиси по итогам состоявшихся между ними переговоров выразили озабоченность событиями в Мьянме и призвали власти страны «взять ситуацию под контроль как можно скорее». От оценки высказываний Рамзана Кадырова в Кремле пока воздержались. По словам Дмитрия Пескова, мусульмане «весьма эмоционально» воспринимают события в Мьянме: «Я еще не ознакомился с ними (высказываниями.- “Ъ” ) лично; хотел бы сначала ознакомиться, а потом уже каким-то образом давать оценку». Призывы участников митинга у посольства Мьянмы в Москве к «джихаду», по словам Дмитрия Пескова, «вопрос к правоохранительным органам».
Вечером Рамзан Кадыров, опять-таки в своем Telegram-канале, отреагировал на заявление Владимира Путина, сделанное после встречи с египетским коллегой.
Лидер Чечни поблагодарил президента РФ, который, по его словам, «осудил насилие против мусульман и призвал власти Мьянмы взять ситуацию под контроль».
Руководитель научных исследований в Институте диалога цивилизаций Алексей Малашенко считает, что отделить политическую составляющую от эмоциональной в высказываниях Рамзана Кадырова «очень трудно». Администрации президента и МИДу необходимо оценить его слова, считает эксперт, но «они сейчас в непростом положении, потому что Кадыров несколько переиграл». «Мне кажется, что эту ситуацию спустят на тормозах. Но если ему никак не объяснить, что он перехлестнул, то дальше будет хуже»,- предупреждает эксперт.
Политолог Ростислав Туровский считает, что позиция господина Кадырова «во многом эмоциональная», и призвал не искать в ней «никакого чеченского сепаратизма». «Кадыров, как политик, действительно пытается выступать в роли защитника представителей мусульманского сообщества, но это скорее попытка обозначить свое отношение к проблеме»,- заявил господин Туровский “Ъ”.
В свою очередь, старший научный сотрудник РАНХиГС, исследователь Северного Кавказа Денис Соколов полагает, что Рамзан Кадыров становится лидером не только чеченских, а всех российских мусульман, в том числе «своих недавних врагов».
« Многие салафиты положительно оценивают его деятельность, когда он защищает мусульман в России, поддерживает их за рубежом, вытаскивает детей из Сирии и Ирака, устанавливает исламские порядки в Чечне, придавая им большее значение, чем российской Конституции»,- пояснил он “Ъ”.
Как считает господин Соколов, у Рамзана Кадырова «фактически есть свой МИД, своя армия, своя политика и идеология». Одновременно глава Чечни, по словам эксперта, «использует различные способы напоминать о себе федеральному правительству, чтобы оно не забывало о республике при распределении бюджетных средств». «Окрикнуть Кадырова, сделать замечание о том, что его позиция, в том числе по внешнеполитическим вопросам, не всегда совпадает с позицией российского правительства, некому, даже на фоне визита Владимира Путина в Китай: вот такая ситуация, у вас уйгуры, а у нас вот Рамзан Кадыров»,- добавляет Денис Соколов.
Дилемма Москвы
Тем не менее, несмотря на давление со стороны митингующих и на заметную роль Рамзана Кадырова в российской внутренней политике, Москва обязана учитывать и внешнеполитические аспекты. Во-первых, шаги России в отношении Мьянмы традиционно координируются с Китаем - ключевым союзником и спонсором этой страны. Во-вторых, Москва и сама надеется на развитие с Нейпьидо сотрудничества в военно-технической и торгово-экономической сферах. Мьянма, одна из беднейших стран региона и одно из самых коррумпированных государств в мире, обладает при этом колоссальными природными богатствами (газ, нефть, древесина, драгоценные камни). Ставить под удар связи с ней и перспективу будущих контрактов, заняв однозначную позицию в межконфессиональном конфликте, сотрясающем страну, в Москве явно не хотят.
К тому же и само противостояние в штате Ракхайн (Аракан) на западе Мьянмы гораздо более запутанное и противоречивое, чем это пытаются представить митингующие в Грозном и в Москве.
К этому конфликту едва ли применима черно-белая логика, где во всем виноваты буддисты, совершающие геноцид и подвергающие репрессиям мирное мусульманское меньшинство. Как уже писал “Ъ” (см. номер от 1 сентября), противостояние обострилось после того, как боевики движения «Араканская армия солидарности рохинджа» совершили нападения на 30 опорных пунктов полиции и армейские подразделения. 11 силовиков погибли, были жертвы среди гражданского населения. И уже в ответ военные начали наступление в районах компактного проживания рохинджа, сжигая деревни и зачастую убивая мирных жителей-мусульман.
За неделю погибли более 400 человек. Около 87 тыс., в основном представители рохинджа, по последним данным ООН, были вынуждены бежать из Мьянмы в соседний Бангладеш. При этом в лагерях беженцев на территории этой страны ситуация близка к гуманитарной катастрофе: людям не хватает ни продуктов питания, ни одежды, ни медикаментов, зачастую они вынуждены спать под открытым небом - в разгар сезона дождей.
В странах исламского мира акцент при освещении ситуации делается именно на этих моментах. При этом другие нюансы, как правило, опускаются. Конфликт рассматривается исключительно по принципу «свой - чужой»: военные преступления со стороны режима Мьянмы против невинных жертв-мусульман. В соцсетях распространяются подборки зверств «буддийских террористов», куда включены страшные кадры отнюдь не только из Мьянмы, но и из других горячих точек, не имеющих отношения ни к буддистам, ни к рохинджа.
В результате массированной пропаганды и эмоциональных призывов общественности власти нескольких ключевых исламских государств (Индонезии, Пакистана, Бангладеш) заняли крайне жесткую позицию, потребовав от правительства Мьянмы прекратить «преступную политику». Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган назвал события в штате Ракхайн «геноцидом мусульман». А в столице Индонезии Джакарте было совершено нападение на посольство Мьянмы - в здание бросили бутылку с зажигательной смесью.
Что касается Москвы, то заявления МИД РФ были гораздо более сбалансированными, хотя их тональность со временем и менялась. Так, в своем заявлении от 25 августа министерство «решительно» осудило «вооруженную вылазку» боевиков рохинджа, направленную на подрыв «усилий мьянманских властей и международного сообщества по стабилизации положения в Ракхайнской национальной области». Москва тогда выразила «поддержку усилиям правительства Мьянмы, предпринимаемым с целью нормализации обстановки».
В заявлении МИД РФ от 3 сентября акценты были расставлены уже по-иному. В документе сказано, что Москва обеспокоена «сообщениями о продолжающихся боестолкновениях, приведших к жертвам как среди мирного населения, так и силовых структур правительства, о резком ухудшении гуманитарной обстановки в этом регионе страны». Ответственность за налаживание диалога в целях нормализации ситуации МИД возложил на «все вовлеченные стороны». При этом источник “Ъ” на Смоленской площади не согласился с предположением, что власти РФ поменяли свою внешнеполитическую позицию из-за протестов внутри страны,- по его словам, второе заявление МИДа было выпущено «за несколько часов до уличных акций и до известных заявлений региональных политиков».
Председатель СВОП, директор по научной работе клуба «Валдай» Федор Лукьянов называет реакцию мусульман России на события в Мьянме «первым примером того, как представления и симпатии части российского общества расходятся даже не с приоритетами, а с принципами внешней политики государства». По его словам, Мьянма «не относилась к первоочередным направлениям российской дипломатии», однако Москва «традиционно выступала против давления на Нейпьидо (где до недавнего времени правила военная хунта), руководствуясь классическим пониманием суверенитета и недопустимости вмешательства во внутренние дела суверенных государств». Эта позиция, как считает господин Лукьянов, «контрастировала с западным подходом, согласно которому права человека и соблюдение гуманитарных норм важнее формального суверенитета».
«Учитывая растущую роль и влияние мусульманского сообщества в российской политике, власти едва ли смогут проигнорировать такие настроения. Тем более что выразителем их стал столь авторитетный политик-мусульманин, как Рамзан Кадыров. Его роль на внешнеполитическом поле заметна давно, но до сих пор лидер Чечни действовал в государственном русле,- продолжает Федор Лукьянов.- Пожалуй, впервые возникло столь явное расхождение - тем более значимое, поскольку оно ставит Россию в сложное положение в отношениях с Китаем, главным патроном Мьянмы».
Эксперт напоминает, что потенциально подобное расхождение наметилось еще по сирийскому вопросу, когда Москва «оказалась на стороне шиитского направления ислама, противопоставив себя суннитскому большинству». «Однако в сирийском случае присутствовал очевидный момент геополитического соперничества и “спасал” антиамериканизм,- поясняет собеседник “Ъ”.- С Мьянмой ситуация сложнее».
Елена Черненко, Максим Юсин, Александра Джорджевич, Павел Коробов, Андрей Краснов, Ольга Лукьянова
У Гамбира, лидер Всебирманского союза монахов (All - Burma Monks ’ Alliance) - организации, возглавлявшей протестные акции, прошедшие в сентябре по всей Мьянме, как назвала Бирму военная хунта, ушел после жестокого подавления мирных шествий войсками 26-27 сентября в подполье.
"Я в плохой ситуации, спал на улице уже две ночи. Мое состояние ухудшилось, а моя безопасность хуже некуда, - рассказал он 18 октября Radio Free Asia по телефону. – Теперь эти бандиты попытаются со мной разделаться. Если вы сейчас заговорите, то, как только повесите трубку, мне придется куда-то перебраться…"
"Самое важное, чтобы зарубежная сангха постоянно напоминала о бирманской проблеме, все вместе. Сейчас, понятно, мы ничего внутри Бирмы сделать не можем. На нас жестоко нападают. Лишь некоторые бежали, некоторые скрываются. Я пытаюсь уехать отсюда, но пока безуспешно".
"Г-н Гамбари, - обратился он к специальному посланнику ООН Ибрагиму Гамбари, - хочу попросить, сделайте, пожалуйста, что-нибудь действенное и практическое для Бирмы. Чтобы достичь политического решения с помощью таких мер, как экономические санкции и эмбарго на продажу оружия, потребуются годы. Важно то, что сработает сегодня-завтра".
Обращаясь "к буддистам всего мира, активистам и сторонникам бирманского движения" в поддержку демократии, он попросил "оказать помощь освобождению бирманского народа от этой катастрофической и безнравственной системы". Находящийся в подполье лидер монашеского союза воззвал "ко всем шести миллиардам человек в мире, к тем, кто сочувствует страданиям бирманского народа": "пожалуйста, помогите нам освободиться от этой ужасной системы. Множество людей убито, заключено в тюрьмы, подверглось пыткам, сослано в трудовые лагеря. Поэтому я искренне прошу международное сообщество: сделайте что-нибудь, чтобы прекратить эти зверства. Мои шансы на выживание сейчас очень невелики. Но я не сдаюсь, я сделаю все, что в моих силах".
"Может, мне немного осталось, - дополнил он. – Будет еще хуже, если хунта реализует свою дорожную карту [проект конституционного правления], поскольку тогда она сможет остаться у власти навсегда – и для нас это станет планом систематического преследования. Как только они учредят свою конституцию, бирманский народ будет испытывать страдания целыми поколениями".
По данным Radio Free Asia , власти Бирмы арестовали 19 октября еще пять активистов оппозиции, участвовавших в организации сентябрьских протестов. Как сообщил скрывающийся в изгнании активист антиправительственного движения Ни Ни (Nyi Nyi), примерн о в час ночи в Янгоне были арестованы его мать, 56-летняя Дав Сан Сан Тин (Daw San San Tin) и еще четыре противника военного режима, находившиеся в оппозиции с 1988 года; всего три женщины – его мать, 35-летняя двоюродная сестра Ма Тхет Тхет Аун (Ma Thet Thet Aung), 20-летняя Ма Но Но (Ma Noe Noe), и двое мужчин – 43-летний Ко Кьяв Сва (Ko Kyaw Swa) и 47-летний Ко Ко Ги (Ko Ko Gyi).
Ко Ко Ги был вместе с другим диссидентом Хтай Кайве (Htay Kywe) во время ареста последнего 13 октября, однако Ко Ко Ги "сумел убежать". 8 октября власти едва не арестовали Тхет Тхет Аун и ее мужа Чит Ко Лина (Chit Ko Lin) возле рынка Мингалар в Янгоне, но Тхет Тхет Аун бежала и позже скрывалась. 17 октября военные власти арестовали ее мать и мать мужа. Куда именно хунта отправила арестованных, остается неизвестным.
МИД КНР сообщило 21 октября, что Китай обсудил напряженное положение в Судане и Мьянме с генеральным секретарем ООН Пан Ги-муном. Как отмечает Guardian , подробности телефонных переговоров между министром иностранных дел КНР Яном Цзечи и генеральным секретарем ООН, прошедших поздно вечером 20 октября, не раскрываются.
Китай не использует свое влияние на правительства Судана и Мьянмы, чтобы добиться прекращения крупных гуманитарных кризисов в этих двух странах. Некоторые правозащитные организации уже призвали в связи с таким поведением Китая к бойкоту Олимпийских игр 2008 года в Пекине. Китай является одним из самых близких союзников Судана, покупая две трети добываемой им нефти и снабжая его правительство оружием. Пекин неоднократно призывали оказать давление на Хартум, чтобы ускорить размещение миротворческих сил Африканского союза и ООН в регионе Дарфур. В ходе длящегося уже 4 года конфликта в Дарфуре погибло более 200 тысяч человек, а 2,5 млн покинули свои дома.
Китай настойчиво призывают также использовать свое влияние на правящую хунту Мьянмы, чтобы потребовать от военного режима продемонстрировать отказ от репрессий после вооруженного подавления мирных акций протеста, во главе которых стояли буддийские монахи.
В сюжете:
28 сентября 2007, 19:15 КОММЕНТАРИЙ ДНЯ: Далекие события – близкий урок. Происходящее в Мьянме (Бирме) напоминает: опасно переходить тонкую черту между религией и политикой
28 сентября 2007, 18:00 ФОТОГАЛЕРЕЯ: Кровь монахов зовет к свободе... Последние события в Мьянме
28 сентября 2007, 17:55 МНЕНИЕ: "Если даже монахи решили восстать, значит положение в Мьянме ужасное" - председатель Центрального духовного управления буддистов ЧОЙ-ДОРЖИ БУДАЕВ
28 сентября 2007, 16:01